В конце XIII века в Пскове вспыхнула эпидемия чумы. Не минула она и старого князя Тимофея (Довмонта). Понимая, что дни его сочтены, он позвал к себе младшего сына Давыда (Давида): свою гордость, радость, опору и надежду и дал ему свои последние наставления: не предавать тех, кому поклялся в верности, никогда не мириться и не брататься с крестоносцами и всегда помнить, что у каждого человека должна быть Родина.
Шестнадцатилетний княжич решил исполнить последнюю волю своего родителя вернуться туда, откуда взял начало их род. Отцовское владение – небольшое княжество Нальшаны, что располагалось на территории нынешних Ошмянского и Сморгонского районов и частично Литвы, в то время входило в состав Великого княжества Литовского. Давыд отправился в Новогрудок к правителю ВКЛ князю Витеню и предложил взять его на службу. Витеню, который по материнской линии приходился княжичу двоюродным братом, было сложно принять решение. Великий князь помнил, что отец Давыда Довмонт причастен к смерти его отца, а старший сын Довмонта от первого брака – Полюш вместе с крестоносцами совершал набеги на его земли.
Но видя искренность и честность намерений Давыда князь решил рискнуть. Вскоре Витень на деле убедился в его мужестве, смелости, воинском мастерстве и надежности. А вскоре появилось одно обстоятельство, которое привязало молодого княжича еще и узами родства.
В городе Керново в замке Гедимина на семейном торжестве юный Давыд увидел племянницу Витеня четырнадцатилетнюю княжну Бируту Гедиминовну. Это была любовь с первого взгляда. Княжне было четырнадцать лет, а её избраннику семнадцать. Гедимин не только позволил дочери выйти замуж за Давыда, но и принять его веру, стать христианкой. Крещенная в православии Бирута получила имя – Лидия, что в литовском языке означает «чистая», «невинная». Таким образом был заключен удачный и счастливый брак: Бируте обрела верного мужа, а Давыд кроме любимой жены-красавицы еще и право называть землю, где родился его отец, своей родиной. Давыду доверили охранять Гродненский замок, который был главным препятствием на пути восточной экспансии крестоносцев. Он был назначен наместником великого князя в Гродно и каштеляном (управляющим) городской крепости. Гродно с конца 40-х годов XIII века находилось в составе Великого княжества Литовского. Крестоносцы, с которыми воевал прадед Давыда, Александр Невский, сражались дед Дмитрий Александрович и отец Довмонт, и с которыми не мириться он обещал своему отцу, на то время были самыми опасными врагами.
Впервые лицом к лицу Давыд встретился с крестоносцами во главе со знаменитым комтуром (лицо, в рыцарских орденах, владевшее комтурством, то есть областью, которая давалась в управление или пользование рыцарям) Конрадом Лихтенхагеном, комендантом Бранденбурга в 1305 году во время осады Гродно. Два дня продержалась крепость, и, дождавшись подмоги, выстояла. В 1306 году крестоносцы во главе с комтуром Кёнисберга Эберхардом фон Вирненбургом вновь осадили Гродно. В состав войска входило сто рыцарей и шесть тысяч легких всадников. Кроме того, каждого рыцаря сопровождал отряд оруженосцев и слуг. Крестоносцы захватили и разграбили посад и подзамчище, но замок снова выстоял.
Давыду не только приходилось защищать свой город, но и помогать другим. В 1314 году гродненцы отправились на выручку Новаградка (Новогрудка), осажденного крестоносцами во главе с самим магистром Ордена Генрихом фон Плоцке. Войско Давыда было небольшим, но действовал он не количеством, а умением. Когда рыцари, спешившись и скинув с себя тяжелые доспехи, пошли на очередной штурм непокорной крепости, Давыд не стал ввязываться в бой, а расправившись с охраной в тридцать человек, незаметно захватил военный лагерь рыцарей с доспехами, амуницией, боевыми лошадьми и провиантом. Кроме того, Давыд забрал весь провиант, который рыцари оставили на промежуточных бивуаках (оборудованное место расположения людей на отдых) для обратного пути. Оставшиеся в живых рыцари магистра шли домой более шести недель без хлеба, съев последних коней и питаясь травой и корнями деревьев. А лошади крестоносцев и их доспехи, захваченные Давыдом в качестве трофеев под Новогрудком, очень пригодились в 1315 году, который был неурожайным для многих стран Европы и много людей погибло от голода. За деньги, вырученные от продажи трофеев было куплено зерно и весной все поля были засеяны.
В 1323 году немецкие рыцари напали на Псковщину и псковичи обратились за помощью к Давыду. И он отправился с дружиной на помощь городу в котором родился и где были похоронены его родители. Не раз приходилось князю совершать и дальние походы в земли крестоносцев, которые доверял ему возглавлять Гедимин, ставший в 1316 году великим князем. Из походов дружина всегда возвращались с большим количеством пленных и военными трофеями. Давыд был талантливым полководцем, не проигравшим ни одного из своих сражений. Воины приписывали успех своего князя тому, что рядом с ним всегда незримо присутствовала его любимая жена. Легенда утверждает, что Давыд Городенский неизменно носил с собой вышитый ею платочек, своеобразный талисман, который во время их разлук всегда был с князем. Но если воины и соотечественники восхищались этой красивой и счастливой супружеской парой, то враги задумали коварную расправу со своим сильным соперником. В марте 1324 года три немецких рыцаря с войском в шестьсот человек тайно пробрались в окрестности Гродно, зная, что Давыд со своей дружиной находится в боевом походе. Они напали на родовую усадьбу князя Путрышки, где находилась княгиня с детьми, верными слугами и небольшой охраной. В живых остался только старший сын Патрикий.
Вернувшись на родину, Давыд Городенский увидел страшную картину: тридцать восемь мертвых тел, среди которых любимая княгиня с детьми, оскверненное и разоренное семейное гнездо. Осенью этого же года князь как смерч обрушился на противника, разгромив рыцарей и их союзников в Мазовии. Убитый горем Гедимин, в честь своей погибшей дочери назвал одну из своих строящихся для защиты от крестоносцев крепостей Лидой.
Последний поход князя был нацелен на Бранденбург – цитадель крестоносцев. В походе участвовали помимо воинов ВКЛ, польские и псковские хоругви. Они дошли до Франкфурта – на –Одере и оставался последний рывок к вражьему логову. Но случилось непредвиденное …
Мазовецкий рыцарь Анджей Гост, подкупленный крестоносцами, во время привала проник в шатер полководца и нанес Давыду смертельный удар кинжалом в спину.
Тело героя воины на своих щитах принесли в Гродно и похоронили его на высоком берегу Немана недалеко от Коложи в земле, в которую до него легла Бируте. К рукояти меча князя, как гласит старое гродненское предание, воины привязали вышитый княгиней платочек, который помог бы найти и связать их души в том вечном и недоступном живым мире.
Долгое время имя Давыда Городенского, его подвиги оставались малоизвестными страницами нашей истории. Ныне ситуация меняется. В память об отважном рыцаре около Коложской церкви установлен гранитный валун (скульптор В.Пантелеев). Его именем названа улица города, проходящая рядом с замком.
В 2018 году по заказу Гродненской епархии Белорусской православной церкви на площадке перед Старым и Новым замком был установлен памятник Давыду Городенскому (скульптор С.Оганов). Князь сидит на коне с мечом в правой руке и крестом—символом христианства в левой. У подножия изображен Старый замок, который находился под защитой полководца, а с другой стороны памятника предстает Коложская церковь, у которой, согласно легенде, похоронен Давыд и его любимая жена.
Источники:
- По рыцарским законам. Масленицина И., Мн., 2001
- Зодчество Белоруссии. Якимович Ю.А. Мн., 1991
- Свечка на золкiм ветры. Марцiновiч А. Мн., 2005
- Легендарныя героi беларускай гiсторыi XI-XIX стст. Мн., 2020
- Из тьмы веков светлеющие лики Сост. Гуртовенко Ю.Я, Улевич Т.И., Мн., 1994