Ад родных ніў, ад роднай хаты У панскі двор дзеля красы Яны, бяздольныя, узяты Ткаць залатыя паясы. І цягам доўгія часіны, Дзявочыя забыўшы сны, Свае шырокія тканіны На лад персідскі ткуць яны. А за сцяной смяецца поле, Зіяе неба з-за акна, – І думкі мкнуцца мімаволі Туды, дзе расцвіла вясна; Дзе блішча збожжа ў яснай далі, Сінеюць міла васількі, Халодным срэбрам ззяюць хвалі Між гор ліючайся ракі; Цямнее край зубчаты бора… І тчэ, забыўшыся, рука, Заміж персідскага узора, Цвяток радзімы васілька.
Максим Багдановiч
Великий белорусский поэт Максим Богданович в своих стихах, в том числе и в своем знаменитом стихотворении «Слуцкие ткачихи», воспел скромный и в тоже время невероятно обаятельный цветок – синий василек как настоящий символ земли белорусской.
Татьяна Осиповна Мякота, бабушка Максима по материнской линии, приехала в Нижний Новгород и познакомилась с мачехой своих внуков Александрой Павловной Пешковой, которая произвела на нее хорошее впечатление. Больше всего ее обрадовало то, что ее приняли и полюбили дети, особенно Максим.
Когда через несколько месяцев после родов сына Сашеньки Александра Павловна умерла, Татьяна Осиповна сразу же послала на помощь Адаму Егоровичу свою незамужнюю дочь Сашу. Но случилось непредвиденное: через некоторое время Александра родила от Адама Егоровича, не будучи с ним в браке, сына Павла. Больше года, страдая сама и осуждая зятя и дочь, Татьяна Осиповна не ехала в Нижний Новгород и решилась на это только с рождением у Александры Афанасьевны второго сына – Николая. Чтобы чувствовать себя увереннее, она взяла с собой дочь Анюту, которая после своего замужества забрала к себе мать из богодельни.
Адам Егорович,
зная настроение тещи, съехал в командировку, а Татьяна Осиповна в гости к
Богдановичам больше не поехала.
В один из ноябрьских дней 1896 года новый сотрудник нижегородского отделения Крестьянского земельного банка Адам Богданович пришел знакомиться с начинающим литератором Алексеем Пешковым, который только стал издаваться под псевдонимом Максим Горький. На руках у Богдановича было рекомендательное письмо от жившего в Минске писателя Евгения Чирикова.
Сын белорусского крепостного крестьянина из Холопеничей Борисовского повета Минской губернии (ныне г.п.Холопеничи Крупского р-на Минской области), Адам Богданович с десяти лет работал в панском имении. При крещении по униатскому обряду он получил имя Адольф, которое потом было заменено на Адам. Адам тянулся к знаниям, к книге, что поощрялось в семье, а открывателем красоты народных сказок и песен для него была бабушка Рузаля. В 1874 году закончил Холопеничское народное училище, в котором во время обучения две зимы работал помощником учителя. Затем Адам работал в железнодорожных мастерских, в кондитерской, обучался слесарному делу. В 17 лет поступил в Несвижскую учительскую семинарию. Здесь он становится членом семинарской группы народовольцев, которая тяготела к распространению социалистический идей. Но главным увлечением Богдановича становятся обычаи, традиции и фольклор белорусов.
1981 год вошел в
историю белорусской литературы как «год Максима Богдановича». В стране отмечали
90-летие со дня его рождения: о нем писали, говорили и показывали фильмы, проводили
вечера памяти. В апреле, по приглашению молодеченцев, группа писателей во главе
с Нилом Гилевичем поехала в Ракутёвщину на посадку сада. Совместно со
школьниками и общественностью было высажено семьдесят деревьев, в знак того,
что прошло столько лет со времени приезда сюда Максима Богдановича. Завершив
работу, Нил Гилевич спросил у присутствующих: «А как мы его назовем?» Ни у кого
не было других вариантов, кроме одного – Максимов сад. Название получилось
очень ёмкое и символичное: в нем вся история жизни и творчества молодого,
талантливого и так рано ушедшего поэта.
Путь его на
литературный Олимп был не легким: взлеты и падения, критика и обвинение в
формализме и только в 80-е годы его творчество и общественная деятельность были
оценены по достоинству.
Наш рассказ о тех, кто был с ним рядом на протяжении его короткой жизни, кто помогал сформировать грациозную крону деревьев его духовного сада, кто подпитывал живительной силой, кто вдохновлял на творчество и помогал найти силы, когда болезнь сводила их на нет. Проносились и мрачные тучи над его садом, подавляющие вдохновение и омрачающие жизнь, вызывающие боль и переживания, что отражалось в стихах Максима. Но от этого они стали еще ярче и проникновеннее.
В Первомайском
районе нашей столицы находится один из красивейших и необыкновенных храмов,
который стал местом национального покаяния и памяти. Это храм-памятник в честь
Всех Святых и в память о жертвах, спасению Отечества нашего послуживших.
Закладной камень
этого храма был освящен Патриархом Московским и всея Руси Алексием II во время его первого апостольского
визита в Беларусь в 1991 году, а в 1994 году он благословил его возведение. На
проектирование и строительство ушло 25 лет. Настоятель храма, протоиерей Федор
Повный –профессиональный художник, выпускник Белорусской академии искусств.
Именно ему принадлежит идея создания этого храма. Над проектом он работал вместе
известным архитектором Львом Николаевичем Погореловым.
Храм-памятник возведен
на высоком подиуме в форме шатра, увенчанного крестом.
Сёмково ныне
небольшая деревня Папернянского с/совета. Согласно одной из гипотез название
произошло от имени Семён, Сёмка. Предполагают, что, возможно, это был сторонник
Витовта – Сенька Гедигольдович, который ездил в Рим за короной для Витовта.
В XVI веке Сёмков принадлежал
князьям Соломерецким. В 1640 году он перешел в качестве приданого к подкоморию
(подкоморий земский – председатель подкоморского суда, который рассматривал
земельные споры шляхты и другие дела в каптуровом (временном) суде) мстиславскому
Богдану Стеткевичу (Статкевичу)-Завирскому, женой которого была Елена Соломерецкая.
Семейная пара была
хорошо известна своими щедрыми пожертвованиями на строительство монастырей и
храмов. С помощью князя Богдана Стеткевича, его матери Анны из Огинских, а
также жены Елены были возведены Барколабовский Вознесенский женский монастырь в
селе Борколабово Могилевской губернии, Оршанский Кутеинский Свято-Успенский
женский монастырь, Буйничский Свято-Духов мужской монастырь недалеко от Могилева.
…. Хто мы такія?
Толькі падарожныя, — папутнікі сярод нябёс.
Нашто ж на зямлі
Сваркі і звадкі, боль і горыч,
Калі ўсе мы разам ляцім
Да зор?
Максім Багдановіч
Максим Богданович, один из самых любимых поэтов Беларуси, родился 9 декабря 1891 года. Он прожил всего лишь 25 лет. При жизни была издана единственная книга его стихов «Венок». Большую часть времени провел за пределами Беларуси, но, как никто другой, он дарил ей свою любовь, свои сердце и разум, свое творчество.
Первые 8 месяцев своей жизни Максим Богданович провел в Минске на Троицкой горе, в доме № 25 по улице Александровской (в 1991 году, в честь 100-летия со дня рождения белорусского классика, этой улице было дано его имя).
Отец Максима Богдановича, Адам Егорович Богданович (1862-1940), работал преподавателем 1-го городского училища. Человек многогранных знаний, известный этнограф, фольклорист, именно он создал в доме атмосферу высокой духовности и напряженной работы мысли. Его исследование «Пережитки древняго мIросозерцанIя у белоруссовъ» (Гродна, 1895) стало на долгие годы настольной книгой сына.
Однако отец Максима писал: «Чтобы покончить с вопросом о наследственности, скажу, что, по моему мнению, его (Максима) поэтический талант есть дар его матери, в ней самой дремавший в неразвитом состоянии».
Слуцкие пояса – шедевр прикладного искусства второй половины 18 века. Воспетые знаменитым белорусским поэтом Максимом Богдановичем, они являют собой пример высокохудожественного ручного ткачества.
Слуцкие пояса производились вручную на шелковой основе с использованием золотых и серебряных нитей и стоили очень дорого. В 1796 г. цена поясов составляла от 50 до 100 рублей. Для сравнения, бутылка шампанского в это время стоила 1,5 рубля, а наемная карета с шестеркой лошадей – 60 рублей в месяц.
Всего было изготовлено около 10 000 слуцких поясов. За год опытный мастер мог выткать 7-8 поясов. Кстати, ткачами работали только мужчины. Максим Богданович, написавший знаменитое стихотворение «Слуцкие ткачихи», не знал об этом факте. Поэтому в его стихотворных строках слуцкие пояса создают женщины: “і цягам доўгія часіны, дзявочыя забыўшы сны, свае шырокія тканіны на лад пярсідскі ткуць яны”.